Бигайба

Булгары раздора

Много лет молчал. Тайм-аут, так сказать. Обещал не высказываться пять лет. Растянулось на восемь. Не обессудьте. Буду говорить от первого лица о событиях и лицах.

В советское время в газетах, где редактора имели классическое старотатарское образование, была рубрика «Бигайба», что в переводе могло означать «Без обид», ну или «Не обессудьте». Благодарен Всевышнему, что я прошел школу старых редакторов – Анвара Ахметзянова (о его исключении из универа за вольнодумство особая статья), Анвара Мавлиханова (моего двоюродного дедушку, выпускника Казанского универа с красным дипломом), Расиха Ханнанова и Мусу Мулюкова (главных редакторов «Кызыл Тан»а, мастеров словесности). Именно они научили меня многому. В том числе, старотатарскому языку.

Я много лет был муфтием Пермского края. Должность обязывала ко многому. В том числе, к политесу. Когда ушел из Кафедры дал себе срок в пять лет не высказываться по мусульманской тематике и делам мусульманской общины России. Чтобы было время все осмыслить, переварить. Я своё слово выдержал. Даже… передержал.

Буду говорить от первого лица. Без обиняков. Как было на самом деле. Будучи при должности этих вещей я бы никогда не произнес. Воспитание такое…

С Верховным муфтием шейх-уль-исламом Талгатом хазратом Таджуддином у нас были ровные, доверительные, теплые отношения. Несмотря на то, что я не из казанских, не из мишарей, не из первосвященников. Я начал ездить к нему с 1993 года. Постепенно он стал меня приглашать с собой на поездки по России. Это стало для меня большим уроком – постоянно слушать его, видеть его поступки, учиться выходить из разных ситуаций, разруливать конфликты, отвечать на острые и неудобные вопросы. Муфтий-хазрат стал моим учителем и в религии, и, в жизни.

Все это написал во вступлении, чтобы было понимание того, что описывать определенные события и персонажей я буду из первых уст – не сплетни со стороны, не по публикациям в интернете. А в живую. Как свидетель событий. Потому, если что не так – не обессудьте. Бигайбэ, как говорится…

Второй важный момент. Я сейчас нахожусь на покое. Господь меня миловал, и я избавился от надобности улыбаться подонкам и лжецам. Будучи действующим муфтием Пермского края я бы не смог высказываться столь откровенно. Как говорится «Бачили очі, що купували, їжте, хоч повилазьте» (Видели глаза, что покупали, ешьте, хоть повылазьте, украинская поговорка).

Был какой-то прием в ГКЦ «Россия». Сначала концертная программа, затем банкет. Событие не помню, но государственного масштаба. Вроде юбилей Государственной Думы. Соответственно, на мероприятии вся политическая, общественная и религиозная тусовка. Муфтий-хазрат (здесь и далее — Талгат Таджуддин) пригласил меня на это мероприятие сопровождать. И во время фуршета мы подошли к Н.И. Рыжкову, в прошлом бывшим председателем Совета Министров СССР (для справки — 1985-1991 годы). Поздоровались, обменялись традиционными любезностями. Муфтий-хазрат говорит ему: «Спасибо, дорогой Николай Иванович! Вы нас тогда очень сильно поддержали». Рыжков ему отвечает: «А ведь хорошо получилось и своевременно. И импульс хороший от этого мероприятия дали». Немного пообщавшись, пошли тусить дальше.

Муфтий-хазрат уже в дороге вернулся к предыстории этой короткой беседы с Рыжковым.

Естественно, задолго до 1989 г. начали подготовку к празднованию 1100-летия официального принятия Ислама Волжской Булгарией. Дело практически не шло. Время, хоть и было, позднесоветское, но до свободного вероисповедания, тем более расширения деятельности было очень далеко. Кругом были препоны. Тотальный контроль со стороны уполномоченных по делам религий. Каждая Пятничная проповедь заранее писалась и рецензировалась уполномоченными. А в самой проповеди присутствовали его представители и сверяли текст проповеди с утвержденным. Плюс – внедренные «верующие», «веселые барабанщики» Комитета глубокого бурения. В основе своем они были членами ревизионной комиссии (председатели ревкома – точно стукачами комитета), члена совета общины (махалля) и даже председатели совета. Получив соответствующие указания кураторов, могли довести дело общины до абсурда, а инициативы имама саботировались ими же. Таких «товарищей», которые нам совсем не товарищи, было полно и в самом духовном управлении.

Дело, хоть как-то, сдвинулось с мертвой точки только после встречи с председателем Совета министров СССР Н.И. Рыжковым. Нужно было все организовать. Шутка ли! Впервые в советской истории на масштабное мероприятие приглашают делегации из 28 стран мира! Нужно было организовать не только само мероприятие в Булгарах, но и в рамках празднования. Встречи, поездки. Теплоходы, автобусы, гостиницы, питание, сопровождение…

У муфтия-хазрата задрожал голос, появились слезы. Я напрягся. Он рассказывает дальше.

Мое окружение (Равиль Гайнутдинов, Нафик Аширов, Гусман Исхаков и другие товарисчи) начало все саботировать. Поделать ничего не могу. Смотрят в глаза и улыбаются. Ничего не делают. В один момент решил разогнаться на своей Волге и спрыгнуть с моста на Белую. Разогнался, плачу, кричу и еду. И, передумал, в последний момент.

Муфтий нашел выход, набрав в команду молодых ребят…

1100-летие официального принятия Ислама нашими предками прошло на очень достойном уровне! С этого времени торжества в Булгарах стали проводиться ежегодно.

С 1992 года начались отделения муфтиятов от ДУМЕС-ЦДУМ (Духовное управление мусульман Европейской части СССР и Сибири, далее Центральное духовное управление мусульман России). Откололись башкирская фракция, Татарстан. Затем Москва, во главе с Гайнутдином, Саратов с Бибарсовым, Аширов и т.д. Большинство отделившихся подпали под финансовый «гнет» радикальных стран Ближнего Востока, сменив тональность и риторику. По стране вояжировали таблигиты, ваххабиты, нурсисты и иная нечисть. Под влиянием Исхакова Казанский Кремль стал чинить препятствия в проведении ежегодных мероприятий в Булгарах. Многие годы здесь бывали только представители ЦДУМ России – остальные все игнорировали, боролись, писали всякие небылицы, что, якобы, Таджуддин со своей командой создают аналог Хаджа, придумывают новые обряды, сбивали людей с толку. Нам по пути прокалывали колеса, на каждом шагу сотрудники ГАИ Татарстана устраивали проверки, шмоны, часами мотали нервы.

Мы были вынуждены в регионе попросить сопровождение сотрудников ДПС. И так с двумя экипажами ГАИ выдвигались в Булгары. Однажды решили заехать в мечеть города Нижнекамска. На намаз. Только остановились – появились машины милиции Татарстана. В грубой форме и с приказным тоном нам велят выметаться из города, требуют документы у сопровождавших нас ГАИшников. Наши тоже взбеленились. Началась перепалка. Пермские ребята им говорят, сколько надо, столько и побудем в мечети. Здесь Россия, а не Казанское ханство, пригрозили написать рапорт. Хватались уже за пистолеты. Ниженкамские помощники ваххабитов в милицейской форме ретировались.

В Чистопольской мечети ночью прокололи все колеса автобуса из Челябинска.

Булгары. Был один сарайчик за околицей и покосившийся деревянный туалет. Мы возили с собой живых баранов, казаны, еду, дрова, воду. И по пути, и в Булгарах вешали казаны и готовили себе горячее питание.

После аварии с автобусом, где пострадали десятки пермяков, решили эти поездки пересмотреть. Договорились с турфирмой, зафрахтовали трехпалубный теплоход, оформили официальные путевки. С остановками и экскурсиями в Чайковском, Набережных Челнах, Елабуге, Нижнекамске, Чистополе и в Казани. Единственный муфтият России, кто на таком уровне организовывал эти поездки в Булгары!

Был и курьез. Для организации работы штаба Муфтията купили лицензированные рации, зарегистрировали в Роскомнадзоре, получили свой позывной. Аул! 1, 2, 3… Остановились в Челнах. Из-за низкого уровня воды теплоход не смог подойти к пассажирскому причалу и людей начали вывозить на берег малым теплоходом. Я остался на борту, сотрудники вышли с первой партией. Зашли в мечеть Тауба и решили пообедать в халяльном кафе. Взяли еду и сели за стол. В это время я стал вызывать по рации. «Аул-2 вызывает Аул-1, доложите обстановку» заверещала мобильная связь в сумке у Розалии Савуковой. Сидевшие рядом бородачи ломанулись в дверь. Подумали, что началась облава на ваххабитов. Ох, и ржали мы потом!

Много лет спустя первый президент Татарстана уважаемый Минтимер Шарипович Шаймиев лично вник в тему. Включили зеленый цвет! Но, это уже другая история…

Год 2020. Пандемия, високосный, обвал, кризис. Чехарда, одним словом. И тут из табакерки вылезает томный Гайнутдин и на голубом глазу заявляет президенту России В.В. Путину о необходимости организовать 1100-летие принятия Ислама Волжской Булгарией.

День Сурка, продолжается. Да, можно сослаться на солнечный календарь. Можно. Но, зачем? Зачем, спрашивается, нужно Тему доводить до абсурда? В смешном виде выставлять мусульман перед соотечественниками. Мол, дикари, в календаре даже не могут разобраться.

Или недорежиссеру нужна новая сцена и театрализованное действие?

Других объяснений просто не вижу…